Анонсы

 

 
 ПОЖЕРТВОВАТЬ

 

• На ведение миссионерской деятельности... Подробнее…

 

 
 ПОЛЕЗНЫЕ РЕСУРСЫ

  

stsl.ru


Газета "Маковец"  >>

predanie.ru

 

Лекторий миссионерской службы Свято-Троицкой Сергиевой Лавры

«Афон как островок Византии». Воробьевский Ю. Ю., писатель, член редколлегии журнала «Русский дом»

Свой рассказ об Афоне я всегда начинаю с воспоминаний более чем десятилетней давности, когда я участвовал в паломничестве по святым местам. Мы плыли на одном судне и, в том числе, стояли на рейде у берегов Афона. Нам казалось, что это какая-то таинственная, совершенно недостижимая для нас земля.

Мы стояли напротив нашего Пантелеимонова монастыря с зелеными куполами, напоминающего сказочный город. Ближе, чем на пятьсот метров к берегу подходить не разрешалось, поэтому монахи привезли нам святые мощи на поклонение сами, и в качестве сувениров подарили всем небольшие шишечки какого-то хвойного дерева, растущего на территории монастыря, внутри которых самой природой очень аккуратно вырезан крест. Я с благодарностью принял и сохранил эту шишечку как благословение.

Тогда, на корабле, мне казалось, что это действительно абсолютно недостижимая земля! И никогда мне, грешному, никогда не ступить на эту землю…

Но человек предполагает, а Господь располагает. И с тех пор на протяжении семи лет я ездил туда каждый год, поэтому Афон стал мне как-то особенно дорог. Те, кто когда-нибудь бывал там, знают, какой притягательной силой обладает Святая гора. И возникает вопрос: почему? Почему русский человек, русский паломник всегда туда так стремился?

Я думаю, что существует какая-то удивительная закономерность в том, что наши предки на Руси получили свою Православную Веру от Византии, и духовная связь с ней никогда не прерывалась до сегодняшнего дня, ведь Византия, как прикровенная империя, существует и сейчас, а Афон – Афон, конечно же, всегда был частицей Византийской империи. Был и остается ею, поскольку до сих пор, несмотря на катаклизмы прошедших столетий, Афон даже в юридическом плане остается совершенно особой территорией. По сути дела – это автономная от Греции монашеская республика.

В то время, когда начиналась экспансия арабов, и окраинные земли Византии оказывались под угрозой нападения или просто захватывались, императорской византийской властью Афон был выделен специально для монахов. Он был отдан монахам для того, чтобы изгнанные арабами из обителей насельники находили именно там себе пристанище. И Афон с самого начала, поскольку изначально туда приходили монахи со всех окраин колоссальной империи, был многонационален.

Вообще, если сравнивать с нашим временем, раньше на Афон мог прийти любой православный человек, конечно только мужчина, засвидетельствовавший свое Православие. А как можно было засвидетельствовать православную веру в те времена? Так же, как и сейчас. Ты приходишь сейчас в греческий монастырь, а они так строго спрашивают: «Ортодокс?», т.е. «Православный?» И нужно правильно перекреститься. Если же приходят католики или протестанты – греки это сразу понимают. Тогда они очень жестко говорят: «Экзо! Экзо!» То есть, как бы, подвиньтесь, вон там, рядом с притвором стойте, а сюда в храм не влезайте.

Так вот, раньше туда мог прийти каждый, сейчас же, к сожалению, нет. Часть византийских прав, данных Афону, которые, кстати, нерушимо соблюдались даже при пятисотлетней власти турок, Греция своим волевым решением узурпировала. Поэтому сейчас быть афонским монахом может быть только гражданин Греции.

Кому захотят греки дать синий паспорт с греческим гражданством, тот только и может быть законным афонским монахом.

Правда, на Афоне и сейчас, и всегда было много монахов, называемых сиромахами, то есть монахов, которые официально не приписаны ни к одному монастырю и не имеют, в общем-то, права там подвизаться в соответствии с новыми законами. Кстати, эти новые законы с паспортами появились только в 20 веке. И мне приходилось неоднократно встречать людей, из России, в частности, много румын, сербов, которые подвизаются где-нибудь в лесу, в горах, в заброшенных кельях и справедливо опасаются достаточно жесткой греческой афонской полиции. Полиция отлавливает таких людей и без разговоров высылает за территорию.

Но, опять-таки, это к вопросу о том, какова притягательная сила Афона. Как многие мечтают туда приехать в качестве паломников, а некоторые и в качестве монахов остаться там навсегда!

Конечно, меня спрашивают: как вообще люди приходят на Афон? Как они попадают туда, и как, несмотря на, прямо скажем, известную долю русофобии, которая существует в Греции, там остаются? Хочу заметить, что греческая русофобия, однако, существует наряду с теми замечательными монахами, старцами, которые любят русских, знают Россию и знают её роль в освобождении Греции. Большинство же людей неблагодарны, они не очень помнят, сколько русских солдат сложили свои головы, чтобы Греция, Болгария и другие страны были независимыми.

Как попадают на Афон? Из тех русских монахов, которых я знаю, у каждого с попаданием на Афон связана какая-то чудесная история. Конечно же, по Промыслу Божьему.

Представьте себе: начало девяностых годов. Подкопив какие-то деньги, человек едет туристом в Грецию. И там уже, в Греции, он случайно узнает, что, оказывается, есть такая святая гора Афон. Ну, у него была возможность, он покупает в турфирме билет и отправляется на пару дней на Афон посмотреть, что это такое.

Приплывает к Афону, в небольшой афонский портик Дафни, садится на автобус, какие-то монахи греческие вместе с ним, и автобус начинает медленно ползти по горной дороге. И в какой-то момент, видимо дорога была скользкой, а там встречается и глинистая почва, автобус начинает скользить, и падает в пропасть.

Человек приходит в себя в больнице в городе Салоники. Его нога переломанная поднята кверху, туда же, в эту ногу, как оказывается, вставлен металлический штырь, но, слава Богу, все остались живы.

Он лежит. Вдруг его начинают посещать греки, те самые греческие монахи, с которыми он вместе ехал в автобусе, они тоже все, к счастью, остались живы, и все хорошо.

Они знакомятся, и вдруг монахи приглашают его к себе в обитель. Он соглашается приехать и… остается на Афоне навсегда.

Понятно, что в душе этого человека произошло то главное чудо, о котором писал наш замечательный афонский старец Силуан. Он говорил о том, что главное чудо, это не те знамения, не те какие-то эффектные моменты, которые часто ищет поверхностный человеческий разум, человеческое любопытство, главное чудо – сокровенно. Оно невидимо происходит в душе человеческой, и тогда она от неверия переходит к вере.

Кстати, говоря о старце Силуане, удивительно, как, не смотря на все трудности в отношениях со Вселенским Патриархатом, не смотря на традиционно сложные взаимоотношения греков, русских, сербов и других национальностей на Афоне, удивительно, как быстро после своей блаженной кончины, буквально через несколько десятилетий, был прославлен старец Силуан, наш русский монах, Вселенским Патриархатом как святой Чудотворец.

Почему старец Силуан святой Чудотворец? Мы же знаем его житие, и, собственно говоря, никаких видимых чудес он не творил! Более того, когда русские монахи стали снова приезжать на Афон, то застали ещё стариков из нашего монастыря, и те старики, которые еще помнили старца Силуана, некоторые из них, говорили: «Да какой он святой?! Простой был неотесанный мужик! Десять яиц себе разобьет, яичницу пожарит, стаканом вина запьет, надел сапоги и пошел». Это в то время, когда Силуан был экономом. И никаких видимых чудес не творил – какой же он Чудотворец?

А вот, оказывается, когда его скромное писание опубликовал его ученик, приснопамятный теперь уже архимандрит Софроний Сахаров, и эти скромные писания человека, не получившего никакого богословского, да и светского образования, были потом опубликованы в Греции на греческом языке, стали происходить чудеса. Почитав эту скромную книжицу, многие-многие неверующие греки уверовали – это стало широко известно – и многие из них после даже стали афонскими монахами. Вот и чудеса.

Свою книгу об Афоне я назвал «Наступить на аспида». Ассоциация с аспидом у меня родилась в связи с одной интересной и малоизвестной византийской традицией, которую соблюдает Лавра святого Афанасия и по сей день.

Когда мы впервые приехали на Афон, нам, между прочим, сказали: вы знаете, в Афонской Лавре, в ее ризнице, храниться язык аспида! Как – аспида?! Ну, «на аспида и василиска наступиши, и попереши льва и змия…». Мы знаем толкование святых отцов, что это некая аллегория – под этими чудовищами подразумевается дьявол, который ищет, как бы умертвить человека, а здесь – некий физический осязаемый объект! Где тут вообще грань мифа, предания и реальности?

И действительно, в ризнице Афонской Лавры хранится окаменевший язык, который в свое время, наряду с другими дарами, был преподнесен византийским императором Никифором Фокой основателю Афонской Лавры Афанасию Афонскому. Из золота было изготовлено тело змея-аспида, и в это тело был вставлен язык.

Периодически, раз в год на протяжении вот уже тысячи лет, этот язык достают из пасти и бросают в воду. Вода начинает бурлить, а потом эту воду, «воду аспида» в жбане выставляют во дворе Лавры. И она, по молитве, конечно, обладает чудесными свойствами, в частности помогает от укусов змей. На Афоне очень много ядовитых змей, в ходе наших паломничеств не бывало случая, чтобы кто-нибудь из нас не встретил бы, а несколько раз буквально чуть не наступил бы на змею на горной тропинке. Поэтому для Афона это актуально.

Честно говоря, немножечко посмеиваясь, мы налили аспидовой воды себе каждый по бутылочке, и велико же было наше удивление, когда обнаружили, что эта вода, уже привезенная в Москву, действительно обладает целебными свойствами. Это факт.

Меня заинтересовал этот сюжет. Аспид – зло. И это зло обращено на пользу. Так вот, с Божией помощью, Афон нам показывает, как вообще всё то зло, которое мы встречаем в мире, те негативные качества собственной души можно преобразить, а ведь преображение – это одно из главных понятий Православия, во благо.

Вообще, Афон, неоднократно разграбляемый арабами, калабрийскими пиратами, латинянами, пытавшимися внедрить унию, турками, за эти века накопил и сохранил удивительные реликвии, удивительные сокровища Византии, многие из которых, как, например, все тот же язык аспида, действительно целебны.

Афон, как мы знаем, для женщин не доступен. Еще в первые века христианства царевна Плакидия, прибывшая на Афон к местным монахам с великими дарами, услышала голос Богородицы, которая повелевала ей покинуть эту территорию, на которой только Она является Царицей – Сама Матерь Божия. С тех пор существует запрет, который в Греции называется «аватон», и который даже входит в уголовное право Греции: женщина, незаконно прибывшая на Афон, может быть посажена в тюрьму на срок до двух лет. Поэтому на Афоне вот уже более тысячи лет не родилось ни одного человека. Но афонские монахи, старцы, живущие и уже ушедшие на тот свет, своими молитвами чудесным образом помогают православным женщинам в мире, страдающим бесплодием, родить детей. И это факт.

Тем более что на Афоне существует несколько удивительных чудесных реликвий, которые связаны с этим. Одна из них – пояс Богородицы. Это часть пояса Пресвятой Богородицы, которая хранится в монастыре Ватопед. Монахами изготавливаются матерчатые пояски, они прикладываются с молитвой к поясу Богородицы, и потом их благословляется носить непраздным женщинам или тем, кто хочет иметь детей, но не могут. И известно много случаев от них чудесной помощи.

Другое удивительное место – это сербский монастырь Хиландар, где в свое время около восьми веков назад в соборном храме из гробницы, где прежде лежали мощи святого Симеона Сербского, произросла лоза. Она чудесным образом пробила толстую стену древнего храма, вышла на улицу и растет до сих пор, и дает плоды. По-моему, этой лозе сейчас 800 лет.

Впервые чудесные свойства плодов от этой лозы были замечены во времена турецкой оккупации, когда один турецкий воин, который очень хотел иметь детей, по какому-то данному ему откровению свыше, сорвал гроздь винограда и отвез ее своей жене…. И у них родился сын. Все это так потрясло бедного турка, что он принял Православие, крестил своего сына, и сын его впоследствии стал насельником того самого Хиландара.

С тех пор огромное количество людей получило подобную же помощь, и по сей день получает. Это не амулет, это не магическое средство. Понятно, что всем управляет Господь и все дается по молитве.

Собственно, даже комплект, который дается паломникам в Хиландаре, состоит из частички лозы, трех засушенных ягод – двух для жены, одной для мужа, и прилагаются те молитвы, которые необходимо читать.

Это древние, дошедшие до нас чудеса, но есть и современные. В греческом монастыре Симонопетр на день памяти великомученицы Екатерины произошло следующее:

В подвале монастыря хранятся огромные бочки для оливкового масла – греческие монастыри сами производят масло. Старое масло закончилось, и бочки стояли пустые в ожидании нового урожая. И вот, наконец, один из монахов несет первое ведро с новым маслом, выплескивает внутрь, и вдруг его окатывает с ног до головы маслом обратно: бочка-то стоит полная!

Оказалось, что чудесным образом маслом наполнилось две огромные монастырские бочки. Побежали монахи сообщить об этом игумену монастыря, человеку высокой духовной жизни, а он ответил им загадочной фразой: «Я знаю об этом».

Масло решили использовать как обычно, для монастырских нужд, использовали, но одна из этих бочек наполняется до сих пор, и масло из нее – целебное. Сейчас известно уже много свидетельств исцелений от этого масла.

Многие наши византологи называли Византию «не очень доброй мачехой» для России. Да и наши предки до своего крещения доставляли Византии много хлопот. Некоторым духовным лицом в те времена даже был составлен плач по поводу набегов русичей. И конечно, когда святая вера пришла на Русь в Византии вздохнули с облегчением. На Афоне, приветствуя, говорят: «Евлогите!», то есть «Благословите!» А отвечают: «О Кириос!», то есть «Господь благословит!» Так и здесь. В конце этого исторического пути, которым шла Россия навстречу вере, навстречу Византии, две державы встретились. И не на бранном поле, а в храме. В этот момент действительно Россия сказала: «Благословите!», а Византия ответила: «О Кириос!»

Мы знаем, какие были первые шаги к воцерковлению Руси, как были поражены послы князя Владимира, которые при выборе веры были, в том числе, и под сводами святой Софии. «На земле или на небе – не знали, где находимся мы». Что могло так потрясти послов в этой службе?

Когда я впервые оказался на торжественной афонской службе на большом празднике, я это, кажется, понял. Это было во время первого нашего паломничества в соседнем с нами греческом монастыре, который называется Ксиропотам. В этом монастыре хранится крупнейшая в мире частица Животворящего Креста Господня, порядка 30 сантиметров, если не больше, с отверстием от гвоздя.

Как-то мы пришли в этот монастырь вечером, как всегда вечером там выносят Частицу Животворящего Древа из алтаря; мы все приложились, и ночью началась служба на праздник Крестовоздвижения. Не буду подробно рассказывать, как начинается служба, чем она отличается от русской, описывать византийское пение, которое сначала кажется немного монотонным и заунывным, но незаметно проникает в твое сердце и разливается там теплом, как все это происходит в совершенно темном храме, ведь на Афоне нет электричества для освещения храмов (для хозяйственных нужд от двигателей электричеством пользуются, а храмы – не освещают), и так далее. Так вот.

В храме темно… Афон живет по византийскому времени, согласно которому полночь наступает тогда, когда солнце заходит за горизонт, и все не очень привычно.

Ночью Афон молится о благостоянии мира, в темноте, когда сам легкомысленный мир спит или развлекается.

И вот в ходе этой службы нас удивляет возникающее какое-то движение из храма, нам греки показывают: тоже выходите! Мы ничего не понимаем, ведь служба идет. А афонские праздничные службы идут по шесть, по семь, а то и по восемь часов. Нас приглашают во дворик под олеандры. Оказывается, там стоят чашечки кофе, конфеты, стопочки ликера, для того чтобы люди взбодрились чуть-чуть, ведь служба длинная.

Мы снова заходим в храм и видим, как что-то начинает меняться. Служба приближается к той самой кульминации, которая потрясает больше всего. Один монах выходит в центр храма к огромному паникадилу с хоросом (ободом), которое висит достаточно низко, и на котором горят метровые свечи. Паникадило заканчивается благословляющей десницей, за которую монах берется рукой. Постепенно в храме зажигаются все светильники, все лампады, все свечи, храм освещается, мы видим, как из-под купола на нас смотрит огромный лик Спасителя, и монах начинает раскачивать это горящее паникадило. Оно начинает все сильнее вращаться и раскачиваться, другой монах шестом раскачивает хорос, другие начинают раскачивать все крупные лампады. Вступает хор с чудесным низкоголосым унисонным пением. В такие торжественные моменты поется «терирем». Это песнопение с загадочным словом «терирем», которому нет перевода, и которое пропевается на разные лады. По преданию, святые молитвенники первых веков христианства могли слышать, как поют ангельские хоры, и вот в подражание им они запечатлели эти загадочные непонятные тексты на каком-то ангельском языке. И мелодия имеет такое же древнее и загадочное происхождение.

Ты стоишь в храме и ощущение, что только что был полный мрак хаоса, и вдруг Господь на твоих глазах зажег светило, звезды, дал всему этому толчок, движение… Вселенная создана на наших глазах, и ангелы славят Создателя.

Постепенно это движение затухает, практически одновременно затихает хор. Несколько секунд длится тишина: тут уже не понятно, секунды, часы пролетают или целая вечность. И ты действительно думаешь, на земле ли ты был или на небе?

И наше благоговение перед Афоном, наша любовь к братьям во Христе – грекам, наше сочувствие к их исторической судьбе, нашло выражение в одном древнем предании.

Любовь русских к своей «не очень ласковой мачехе» Византии была такова, что наши благочестивые предки всегда хранили предание и о том, что Константинополь когда-нибудь должен быть взят. И в Греции это является предметом, само собой разумеющимся для всего народа: «Это должно произойти, вне всякого сомнения!»

И в Салониках меня, например, недавно остановили, с таким странным вопросом: «А скоро Путин возьмет Царьград?» И это совершенно серьезно.

Не случайно, кстати, на европейской стороне Константинополя никогда не делали захоронений ни султанов, ни известных мусульманских духовных лиц. Потому что предание это и среди турок сохранилось, и турки о нем тоже помнят. Правда, не любят говорить об этом, по понятным причинам.

Святитель Игнатий Брянчанинов нам совершенно справедливо напоминает, что все это хорошо, конечно...

 

 Читать всю лекцию >>

 

 





Внимание!!!
При использовании материалов просьба указывать ссылку:
«Духовно-Просветительский Центр Свято-Троицкой Сергиевой Лавры»,
а при размещении в сети Интернет – гиперссылку на наш сайт:
http://www.lavra.tv/